ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ИДУЩИЕ НА СМЕРТЬ ПРИВЕТСТВУЮТ ТЕБЯ
Каждый клиент, который приходит в психотерапию должен быть готов к тому, что ему возможно придется встретить «смерть»...
Каждый терапевт, который встречает клиента, должен быть готов его в эту «смерть» проводить. И помочь ему родиться заново.
Каждый клиент и терапевт должны быть готовы к тому, что перерождения может не получится даже, если оба этого хотят и могут.
Каждому терапевту придется признать, что некоторые клиенты уже давно в каком-то смысле «мертвы» и возрождение невозможно, несмотря на то, что они очень хотят жить.
Некоторые клиенты, невзирая на то, что жизнь возможна, выберут «смерть».
Каждому терапевту придется пройти через опыт принятия этого.
Каждый клиент и терапевт должны быть готовы к тому, что перерождения может не получится даже, если оба этого хотят и могут.
Каждому терапевту придется признать, что некоторые клиенты уже давно в каком-то смысле «мертвы» и возрождение невозможно, несмотря на то, что они очень хотят жить.
Некоторые клиенты, невзирая на то, что жизнь возможна, выберут «смерть».
Каждому терапевту придется пройти через опыт принятия этого.
Самые сложные уроки для меня в терапевтическом процессе это осознание того, что:
- я не управляю этим процессом настолько, насколько умею, считаю нужным, могу;
- килограммы моих сертификатов, сотни часов терапии и супервизии не дают гарантии того, что клиент выберет «жизнь» и останется в терапии;
- то, что я считаю «жизнью» может не подходить клиенту, у него свои взгляды и право на «жизнь», даже, если это со стороны выглядит, как «смерть»;
- терапевтический процесс и создание нового опыта безопасной близости может быть субъективно гораздо больнее и «опаснее» для клиента, чем его симптом;
- иногда осознанно идти в «смерть» это и есть «жизнь»;
- рамки и границы – основа психотерапии. Тот, кто выдержит рамки и установит границы, тот инициирует важнейшую встречу с «чудовищами» своей травмы, и даже (возможно) выдержит «смерть», чтобы родиться снова.
И терапевта это касается тоже. Я опять и опять убеждаюсь в этом. Позже отдельно напишу. Назрело;
- Клиенты-психологи или психологически подкованные люди самые сложные клиенты. За их образованностью и умелым манипулированием терминологией можно не разглядеть патологии и вовлечься в деструктивный процесс. И этот процесс разрушителен прежде всего для самого клиента;
- Перестать слушать то, что говорит клиент, а начать видеть, как и про что он говорит. Овладение этим навыком бесценно. Но это всего лишь навык, который можно натренировать;
- Просто быть, просто слушать, просто молчать, просто сохранять за клиентом его время, просто принимать, просто иметь плед и чашку чая для клиента, просто сохранять рамки и границы порою гораздо ценнее, нежели глубокая и профессиональная работа с травмой. И ничего не нужно отрабатывать. Во всяком случае на определенном этапе;
- Не отказываться от себя, своих жизненных ценностей, представлений об этике и соблюдения сеттинга, даже, если клиент не согласен и уходит. Это стало важным для меня. И вряд ли когда-нибудь будет по-другому. Иначе это будет ложь;
- И даже, если я буду сильно начеку, он все равно найдет способ. И я не всегда смогу это вовремя распознать, прекратить, вернуть в поле терапии или исправить. У него была долгая жизнь, он натренировался. Сатисфекшн. Не могу подобрать соответствующего слова в русском языке. Немного мести, немного удовлетворения, немного воздать по заслугам, немного для возмещения, немного для восторжествания. Сатисфекшн, короче. Останется только наблюдать, анализировать и принимать это. Или прекращать терапию: «Я не мусорное ведро. Я не могу быть вам полезна».
- Когда клиент попытается вовлечь тебя в свою паталогическую деструктивность, а ты против и не можешь вернуть это в рамки терапевтического процесса («О чем это в вашей жизни?». «Да ни о чем».). Ты говоришь: «Я не хочу в этом участвовать» разными способами – через слова или рамки-границы, а он не слышит. И воспринимает твое нежелание, как предательство и отвержение. И ретравматизацию. И тебе придется принять тот факт, что ты не в силах этого изменить. Потому что раниться или ранить это его способ почувствовать себя живым. И поэтому это повторится снова и снова. Хорошо, если не с тобой.
- Когда его корчит от боли, и он, барахтаясь и начиная тонуть в ней, «бьет» тебя, нарушая сеттинг, жестко обесценивая или манипулируя, тебе придется сказать и показать «Так со мной нельзя». При этом не включиться, понимать, что это симптом, продолжая испытывать эмпатию, но не позволять ей «утопить» весь процесс.
- «Утонув», нужно научиться всплывать. А еще лучше оттренировать навык отпускать его «волосы», если спасти невозможно и не позволять тащить себя на его «дно»;
- Иногда приходится брать в руки все свое спасательство и любовь к профессии, завязывать на узел и признаваться в своей некомпетентности, бессилии или невозможности «полюбить» клиента и помочь ему. И принять свое право на передачу его другому специалисту или на отказ в работе с ним.
- Не всегда можно понять, где была твоя ошибка, а где необратимая патология, которая выглядит, как твоя ошибка. И тогда, подняв себя из пепла неудачи, соскребя из уголков души остатки мужества ты делаешь шаг навстречу супервизору, чтобы там, как и клиент воскликнуть в душе: «Идущий на смерть приветствует тебя!». И принять смерть своего всемогущества и осознания того, что ты тоже человек.
- Всякий раз после праздников, командировок, отпусков и больничных они будут уходить. И поначалу тебе придется выбирать между собой и ними. Поначалу ты будешь выбирать их, потому что ты им нужна. И они тебе тоже. Реально (ну эмпатия там, долг, заработок и все такое). Но потом ты станешь опаздывать, забывать, саботировать. А потом научишься говорить «нет» или «да» в зависимости от реальной возможности. Но они все равно будут уходить, потому что многим важно, чтобы ты была в доступности и твой уход это опять-таки в определенной степени «предательство». И это неизменно будет происходить, даже, если ты будешь очень сильно стараться. Потому что исцелиться от предательства можно только снова встретившись с ним лицом. И многие, бессознательно, ищут этой встречи (и клиент, и терапевт). Кто-то выдержит, придет и выразит все свои чувства. А кто-то не сможет. Испытывая жуткую тревогу, ярость и боль примет неосознанное решение: «Лучше уйти раньше, пока близость и страз потери не стали невыносимыми.... И чтобы ты не «ушла» тогда, когда это выдержать будет невозможно, лучше я уйду сейчас».
- Клиент может и имеет право не разделять мои ценности и убеждения, не подчиняться моим этическим правилам, рамке и сеттингу, он может не уважать и не сохранять границы. Но я не обязана «прогибаться» под его мировоззрение и потребности за счет своей этики и сеттинга, боясь ретравматизировать или отвергнуть. И это действительно может ретравматизировать его. И тогда тебе придется принимать решение, как поступить. Дать ему то, в чем он нуждается, но что его ранит – страшную, не принимаемую правду о самом себе и близких, или дать ему то, что он ищет – ложь, позволяющая сохранить мнимую устойчивость. И ты никогда не узнаешь, что было для него больнее и страшнее. Потому что после правды они обычно не возвращаются. Под правдой я понимаю осознание того, что ценности ваши - таки разные. И это важно, нужно и можно принять, а не получается. И не получается изменить их, только, чтобы это не выглядело, как отвержение;
- Понимать, что многих эта правда действительно разрушит. Научиться отличать одних от других. И тут снова есть повод вкладываться и вкладывать в повышение своего профессионализма деньги, время, силы, ресурсы. Жизнь.
- Многие приходят за ясными ответами, советами и разрешением. Я не гуру. И не хочу им быть. Я не хочу быть родителем, в том смысле, чтобы принимать за них решение и брать на себя их ответственность. Я родитель в кабинете и тогда, когда важно дать им возможность регрессировать и перепрожить опыт взросления в более комфортных условиях, чем это было в реальности. Я не реальный родитель, я создаю комфортную и безопасную среду для взросления. Помнить, помнить, помнить об этом.
- Мы можем просто не подходить друг другу. В профессиональном, человеческом, ментальном смысле. Это нормально. Никто не плохой. Мы просто разные.
- Запросы. Ох уж эти запросы и вопросы: «Сколько нужно сессий?». «Когда полегчает?». «Ничего не происходит». «Мы топчемся на месте». «А в коучинге это решается за 2 сессии. Так можно?». «У меня депрессия уже 15 лет.#ненадовотэтовот глубоко копать. И денег у меня нет. Можно сделать это по-быстрому?». Раньше был ступор, стыд, желание «уложиться» в запрос. Оправдать, не потерять, выслужиться. Сейчас я понимаю неадекватность и нереальность некоторых запросов и для себя, и для клиента. И поэтому мой самый честный ответ на все эти вопросы: «Я не знаю. Давайте просто попробуем». Иногда, чтобы дать понять, что это процесс, а не щелк пальцами говорю: "Сколько лет симптому - столько лет терапии". Потому что психотерапия это исцеление отношениями. И для создания безопасных, доверительных отношений нужно время и определенные условия. И соблюдение договоренности. Это процесс, а не результат. Кому сколько – показывает время и опыт. А многим и никогда. «Но ты хотя бы попробовал».
- Увидеть за первичным запросом скрытый запрос. Быть готовой ко всему. Пришел с работой – выпали в инцест. Пришел с разводом – выпали в отвержение. Пришел с психосматикой – выпали в потерю. Быть начеку, делать свое дело и при этом доверять процессу;
- Он просит о помощи, я предлагаю разные способы, но все они не подходят и отвергаются. И остается только быть рядом и наблюдать, как он продолжает разрушать себя, надеясь на то, что однажды он все-таки захочет не просто умереть, а умереть, чтобы затем родиться, а значит спастись. Это самый сложный урок. Я никак не могу его освоить. Бессилие это мой собственный «Дракон». Я наступаю и отступаю, сражаюсь и зализываю «раны» и самой главной битвы еще не произошло. Допускаю мысль, что мы с ним равноценные противники и придется в итоге просто найти компромисс или даже подружиться. Я и Дракоша – отличная парочка.
- Работать так, как если бы он был здоров. Учитывать патологию, но искать «зеленый живой участок». Дать возможность удивить себя положительной динамикой. Работать с травмой, но опираться на здоровые части;
- Распознавать мнимую устойчивость, зрелость и оптимизм. Это могут быть неплохо работающие защиты, за которыми "младенец" во мраке, ужасе и хаосе. И дыхание реальной смерти. Скрытое желание ее;
- диагностировать, помнить о диагнозе, но давать место для разубеждения и обогащения новым опытом;
- увидеть у раненого человека травму и поставить диагноз;
- увидеть сквозь диагноз и травму все-таки раненого человека;
- не вовлекаться. Не выгребешь;
- отпускать. Не инфантилизировать. Доверять их выбору и взрослости;
- верить в них и желать лучшего;
- понимать, что есть «убыточные» клиенты. Это те, где после каждой сессии - супервизия. Поэтому посещать их, вкладываться в терапию и обучение. Снова и снова. Всегда.
- держать дверь открытой, даже, если хочется захлопнуть, даже, если не веришь, что вернутся, даже, если не возвращаются.
Это собирательные образы, все совпадения случайны и никто конкретно не имеется ввиду.
16 МАРТА / 2018